В нынешнее время, когда пандемия коронавирусной инфекции сделала темой номер один заботу о жизни и здоровье, говорить о медиках хочется только в превосходной степени. Ведь они оказались на переднем крае борьбы, добросовестно исполняют свой врачебный долг, преодолевая немалые трудности. У нас эти трудности связаны еще и с недостатком медицинского персонала, а значит, еще более увеличивается нагрузка на каждого. В условиях постоянного форс-мажора возникает риск снижения качества медицинского обслуживания.

Очень сложно говорить о врачебных ошибках, так называемых «частных случаях». К большому сожалению, изредка они случаются, ведь врачи - тоже люди. Ни в одной стране мира ни один врач не в состоянии предсказать «до сотых долей» протекание лечения. Погружение в неопределённость — неизбежность при вмешательстве в организм человека. И если для врача этот факт очевиден, для пациента он порой остаётся «за кадром».

Но очень горько, если эти ошибки связаны не столько с отсутствием опыта (ведь врач учится всю жизнь), сколько с недостатком базовых знаний, а еще невнимательностью и даже халатностью.

Именно об этом в редакцию написала жительница Иловайска. Публикуем письмо с небольшими сокращениями.

«Добрый день, уважаемая редакция!

Прошу, опубликуйте мое письмо, чтобы предать огласке тот факт, как «спасает» скорая помощь в Иловайске.

8 сентября 2020 года умер мой отец. 7 сентября состояние его здоровья ухудшилось. У него постоянно наблюдалось низкое давление, и врач-терапевт А.А. Фоменко назначал в прошлом для повышения давления сульфокамфокаин.

.В тот день у отца кружилась голова, было низкое давление и повышенная температура (38 градусов), хотя он разговаривал со мной, поел, я его побрила. Спросила его: «Папа, «скорую» вызвать?» «Не надо» — это были его последние слова при жизни.

Человек всегда стоит перед выбором. Мудрец сказал: «Поступай как хочешь — все равно пожалеешь». Я вызвала «скорую» и по сей день очень сильно жалею. Наверное, мне было бы легче перенести утрату отца, если бы он умер естественной смертью. А в итоге фельдшер (данные имеются в редакции), которая работает на «скорой» без году неделя в прямом смысле слова, ускорила отцу мученическую смерть своей неопытностью, неправильными, неквалифицированными действиями.

Первый раз она приехала по моему вызову утром. Не глядя на больного, сразу же стала набирать в один шприц 10 мл лекарства. Она не померила давление, не посмотрела карточку, она вообще не смотрела на больного. Я, слепо доверяя этому молодому фельдшеру, взволнованно спросила ее трижды: «Что вы собираетесь колоть?» Прозвучал ответ: «Димедрол, папаверин, дибазол и обезболивающее. Не переживайте».

После первого, так называемого оказания медпомощи отцу стало очень плохо: открылась рвота, тошнота, он уже в себя не приходил, лежал окаменевший и тяжело, часто стонал. Эти стоны продолжались 18 часов и закончились 9 сентября в 4 утра его кончиной.

У него было низкое давление. Своими уколами фельдшер снизила ему давление полностью, так как вечером, когда она приезжала второй раз и попыталась, наконец, померить ему давление, то не смогла. Вечером уколола лекарство от температуры, взяв у меня 2 ампулы анальгина и свою белую ампулу чего-то. Планировала колоть два укола, но потом передумала.

Фельдшер соизволила посмотреть на больного и сказала, вытирая пот со лба: «Что-то он неважно себя чувствует, откройте одеяло...». Дала угольные таблетки и посоветовала сходить в аптеку купить левомицетин от расстройства кишечника. Чтобы себя подстраховать, ампулки от сделанных уколов забрала с собой, оставив на столе перчатки и шприц.

После ее отъезда отец моментально стал холодеть, но, невзирая на возраст, за жизнь боролся до утра. Он сильно мучился, и я мучилась рядом с ним, так как у меня больше никого не осталось.

Я уверена, оказала бы фельдшер правильную, профессиональную помощь, она бы продлила дни его существования...

14 сентября я пошла на станцию скорой помощи в Иловайске к старшему фельдшеру. Она очень внимательно меня выслушала, принесла извинения за неопытность младшей коллеги, записала мои данные, телефон. «Будем разбираться». Считаю, что принося свои извинения, она таким образом признала вину фельдшера. Любой медик не имеет права на ошибку, так как перед ним жизнь человеческая, какого бы возраста человек ни был».

С ув. Ирина Яковлевна ШЕСТАК

ОТ РЕДАКЦИИ. Безусловно, в этом письме женщина выразила свое видение ситуации, которая оказалась трагической для ее семьи. Медики заверили, что будет проведено разбирательство. Возможно, работники Иловайской станции скорой помощи, участвовавшие в этой истории, имеют свой взгляд на произошедшее. Однако человека не вернешь, как и пошатнувшееся доверие к медикам, по крайней мере, в этой семье.

Остается надеяться, что разбирательство пройдет (если еще не прошло) действительно на профессиональном уровне, будут извлечены соответствующие уроки. Ведь врач не имеет права быть равнодушным.

«Панорама»

Харцызск

     ЧИТАЙТЕ ТАК ЖЕ:   Как в Харцызске буря мглою небо крыла